С первого взгляда политическая палитра Государственной Думы РФ видится вполне себе представительной. Тут, как говорится "всякой твари по паре". Есть и "здоровые" националисты, в виде ЛДПР, социал-демократы изображаются "Справедливой Россией" (СР), в наличии даже коммунисты – КПРФ. Всё это буйство красок, что сродни радужному флагу ЛГБТ — сообщества, "пасёт" правящая "консервативная" "партия власти" - "Единая Россия" (ЕР). И вроде ничего. Одновременно и разнообразно и вполне прилично. Даже респектабельно. Без лишних дискуссий, как известно. Если бы не одно но…
Дело в том, что любая государственная политическая система устойчива только в том случае, если большая часть политической "элиты", кабы не вся, держится единого политического государствообразующего идеи-идеала. Т.е. все значимые политические актеры, все кто имеет хоть какой-то политический вес, согласны в основах политического, экономического и социального устройства государства. И это понятно и естественно.
Мы не можем каждые четыре или семь лет на выборах парламента или президента делать выбор между принципиально несовместимыми политическими порядками в государстве.

Мы не можем беспрерывно радикально менять республику на монархию и обратно, президентское управление на парламентское, вводить то федеративное устройство, то унитарное или переходить к конфедерации, регулярно национализировать, а затем приватизировать предприятия. Такие повторяемые действия, очень быстро измотают любого и приведут, даже сильное и здоровое государство и само общество, к краху.
Вспомним Французскую республику, которая в 60-х и 80-х годах XX-го века, "развлекаясь" национализацией и денационализацией промышленных предприятий и банков, подорвала собственную конкурентоспособность. Особенно банковской системы. Ведь частая смена парадигмы бизнес-управления не позволяет развиваться компании, заставляя её лишь выживать, непрерывно мучаясь "тошнотой" от частых разворотов по команде "кругом".
Но ситуация резко ухудшается и осложняется, если мы переходим с уровня предприятия, даже крупного, на уровень политической системы государства, даже мелкого. (Заметим, мы исповедуем подход к понятию политического выдающегося немецкого политического философа Карла Шмитта.)
Дело в том, что если предельными критериями, которые выделяют каждую сферу человеческой деятельности на фоне других, для экономики являются "рентабельное" - "нерентабельное", в области морали "добро"-"зло", эстетики "прекрасное"-"безобразное", то для политического такими её собственными растягивающими полюсами будут "друг"-"враг".
Важно, что здесь понимается "друг" и "враг" не в личном, а в политическом, общественном, групповом контексте. С политическим врагом можно по-человечески дружить, можно восхищаться его талантами, испытывать симпатии к его личности, в том числе и к его моральным устоям, с ним "может быть выгодно торговать".

Но политический враг, он иной, чужой. Потому "приятное обращение" с ним никак не отменяет того факта, что в случае острого политического конфликта, проблема может решиться только войной, ибо в политике по-настоящему невозможен ни третейский судья, ни заранее установленные нормы. Несмотря на массовую убеждённость в обратном.
И не только деятельность последних президентов США, начиная, наверное, с Рейгана, тому даёт огромное количество красноречивых примеров.

РФ, за последние годы, не раз на своей "шкуре" ощутила, что ООН имеет хоть какую-то устойчивость исключительно в силу наличия у каждого государств-основателя безусловного права вето. В противном случае, ООН давно превратился бы в послушный инструмент достижения политических целей государств, которые, захватив данную организацию, лишь прикрывались бы формальным согласием большинства.
Пример резолюции Совбеза ООН №1973 и последующая судьба Ливии или мгновенный отстрел "Томагавками" по сирийской базе Шайрат под предлогом "постановочной" газовой атаки в Хан-Шейхдуне – тому подтверждение.

Другая наглядная демонстрация – якобы независимый "Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьёзные нарушения международного гуманитарного права, совершённых на территории бывшей Югославии с 1991 года" (т.н. трибунал по бывшей Югославии). "Суд" сей представляет собой политический репрессивный орган направленный почти исключительно на подавление лидеров Сербии под "шильдиком" ООН.

Да и в целом деятельность ООН нам даёт реальную картину результатов взаимодействия в государстве политических сил имеющих антагонистические взгляды. Только при решении внутренних вопросов в государстве, в отличие от ООН, ни у кого нет права вето, зато, напротив, у немногих есть формальное и фактическое право силы, которым они быстро приводят к умиротворению несогласных со своей линией.

Потому политическое единство правящих групп в государстве есть необходимое и естественно условие его выживания. В противном случае, если будут достаточно продолжительное время конкурировать, по крайней мере, два существенно различных государствообразующих политических идеи-идеала, вместо политического мира и конструктивной работы мы получим гражданскую войну. Последняя будет длиться или возобновляться вновь и вновь до окончательной победы одной из сторон, завершаемой уничтожением противника.

В этом месте иллюстрацией служит нам Майдан-2004 и Евромайдан-2014. Первый так и не смог окончательно решить вопрос о власти на Украине, потому потребовался второй, уже полноценный государственный переворот, «революция», с настоящей гражданской войной. Слишком уж несовместимы были политические идеи-идеалы русского юго-востока Украины с галицийским национализмом, чтобы они мирно договорились о разводе или, тем паче, могли бы жить в одном государстве. Кто-то должен был "уступить" своим "Я" или своей жизнью.

Следовательно, чтобы быть в "обойме" политических сил проходящих в Думу РФ, Конгресс США, Бундестаг ФРГ, Парламент Франции, необходимо быть согласным с основными принципами установившейся в государстве системы власти. Т.е., по сути, иметь общую идеологию.

Недаром многим кажется, что различие между Республиканской и Демократической партиями США не носит принципиального антагонистического характера. Или, например, кто бы не приходил во Франции к власти и с какими бы лозунгами не пробился к рулю, общий вектор политики республики меняется несущественно.

Так последнюю масштабную национализацию (Франсуа Морис Адриан Мари Миттеран) и наиболее масштабную приватизацию (Лионель Жюспен) проводили именно социалисты, а отнюдь не правые. Представитель последних, Николя Поль Стефан Саркози де Надь-Боча, напротив, не раз повторял, что "с капитализмом надо что-то делать". В том смысле, что в рамках капитализма назревающие региональные и глобальные проблемы не решаются, т.е. придерживался лозунгов, вполне себе социалистических.

Другими словами. То, что внутри устойчивого государства серьёзной политики как собственно политики нет, это так не кажется кому-то, это так на самом деле и есть. Вся внутренняя политика здесь сводится и должна сводиться к экономике и социальным вопросам.

И выходит она на уровень настоящего драматического напряжения только во взаимоотношении с другими государствами. Внутри остаются только нюансы пенсионной системы, уголовного законодательства, да налогообложения…

Если утрировать.
 

И глубоко ошибаются меряющие уровень демократичности или свободы наличием чрезвычайного политического разнообразия в обществе, понимая под оным именно сосуществование и свободное распространение антагонистических политических взглядов. Такое разномыслие есть признак не здоровья, а именно болезни и раздвоенности политического сознания общества.

Политические свободы в государстве не могут и не должны, распространяться на политических деятелей, политические идеи которых несовместимы с государствообразующим политическим идеей-идеалом и ведут к радикальной перемене базовых основ организации общества и государства. Такие деятели должны преследоваться, а такие идеи запрещаться. В отношении и того и другого требуется проведение последовательной политики дискредитации и подавления.
 

Потому постепенное изжитие политических деятелей коммунистических партий во всех странах т.н. "западной демократии" — явление естественное, проистекающее из инстинкта самосохранения правящих в этих государствах групп.
Тот же, кто требуют свободы слова и собраний для всех, включая политических врагов власти, либо дурак, либо преследует личные политические цели – ослабить хватку и посеять разброд в лагере своих политических противников, в руках которых находится государственные органы подавления. После же своего успеха, т.е. после прихода к власти сей вчерашний "борец за свободу" прямо переходит к подавлению своих оппонентов, которых буквально накануне клеймил как "душителей свободы слова и собраний".

Все т.н. "цветные революции" дают нам неисчерпаемое количество примеров такого поведения. А украинская революция "гидности" — в особо циничной форме.

Остроменский М.П.

Источник: warandpeace.ru